Автор: Готфрид Бенн (Gottfried Benn)
Перевод: Валиковой С.И.
Valse triste
Истома, разлад, невзгоды,
печали идут вослед
неистовству сил природы,
народов, пирам побед;
упадок триумфа тронов:
свидетелем сцены Нил –
воителя фараонов
рабыни напев пленил.
Коринф, сквозь посты Эллады
Из пращников (камни, щит)
в просторы морской громады
С Зефиром челнок спешит.
Седы Парфенона боги,
их время – былой расцвет,
распад и разор в итоге,
и гермы – кощунства след.
Расслабленность, истончённость,
чужой и пьянящий бег,
величие, обречённость
с ним принял в наследство век.
От храмов, ворот влекущий,
не зная родства, живой,
покой одиночеств рвущий.
Ничей в мире – Твой!
Про финские пел он шхеры.
Valse triste – для Снов приют,
Valse triste – и звуки эры
о доле людской поют:
величие роз бледнее,
и в море стекает цвет,
дыханье теней синее,
и ночь – позабыт рассвет.
Звучал одному, до крови
магическому – судьбе,
на стыке миров как внове:
я идентичен себе!
Когда-то в стихах воспетый,
когда-то мотив живой
и в мрамор навек одетый…
Ничей он – лишь свой!
Ничей – и склонись главою
в терновом венке, явись
сквозь раны и кровь живою
воскресшею формой, ввысь.
Пусть уксуса вкус – услада,
обвит пеленой, потух,
из камня, могилы хлада –
Воскресенья дух.
Valse triste
Verfeinerung, Abstieg, Traue –
dem Wüten der Natur,
der Völker, der Siegesschauer
folgt eine andere Spur:
Verwerfen von Siegen und Thronen,
die große Szene am Nil,
wo der Feldherr der Pharaonen
den Liedern der Sklavin verfiel.
Durch den Isthmus, griechisch, die Wachen,
Schleuder, Schilde und Stein
treibt im Zephyr ein Nachen
tieferen Meeren ein:
die Parthenongötter, die weißen,
ihre Zeiten, ihr Entstehn,
die schon Verfall geheißen
und den Hermenfrevel gesehn.
Verfeinerte Rinden, Blöße,
Rauschnah und todverfärbt
das Fremde, das Steile, die Größe,
die das Jahrhundert erbt,
getanzt aus Tempeln und Toren
schweigenden Einsamseins,
Erben und Ahnen verloren:
Niemandes – : Deins!
Getanzt vor den finnischen Schären –
Valse triste, der Träume Schoß,
Valse triste, nur Klänge gewähren
dies eine menschliche Los:
Rosen, die blühten und hatten,
und die Farben fließen ins Meer,
blau, tiefblau atmen die Schatten
und die Nacht verzögert so sehr.
Getanzt vor dem einen, dem selten
blutenden Zaubergerät,
das sich am Saume der Welten
öffnet: Identität – :
einmal in Versen beschworen,
einmal im Marmor des Steins,
einmal zu Klängen erkoren:
Niemandes – : Seins!
Niemandes – : beuge, beuge
dein Haupt in Dorn und Schlehn,
in Blut und Wunden zeuge
die Form, das Auferstehn,
gehüllt in Tücher als Labe
den Schwamm mit Essig am Rohr,
so tritt aus den Steinen, dem Grabe
Auferstehung hervor.
0 Комментарии。